Провинциальная история нравов, замаскированная под - Страница 77

— Могу эльфам отдать. У меня знакомые есть. Но дорого выйдет. Зато эффект — твой в обморок упадет. Слюной захлебнется, маг чертов. — Криал был в курсе любовных томлений Серафимы и очень за нее переживал.

Сима с сомнением покачала головой — эльфы, это конечно, венец творения, но кто бы из них стал утруждать себя подобным? Да, их магия неуловима, уникальна. Сама природа стала ее матерью, а затем и колыбелью. И может быть, именно поэтому волшебство, исходящее от эльфов, сексуально до безобразия. Если они дают себе труд им воспользоваться. Обольстить кого-то для них раз плюнуть. Простой взмах ресницами, взгляд глаза в глаза — и ты будешь комнатной собачкой, плюшевым мишкой, рабой. Пока не выкинут.

А уж их одежда — гимн невинному обольщению. Нечаянному соблазнению. Весьма строгая, закрытая, но есть в ней что-то неуловимое, как и в их магии. Что-то, что притягивает взгляд против воли, что пробуждает основной инстинкт и заставляет терять голову.

Вот и на Серафиме, которая, в конце концов, согласилась на предложение портного и потом два года выплачивала всю сумму за комплект, красовалась майка и шорты. Ничего лишнего, ничего вычурного, никаких пошлых кружавчиков и откровенных декольте.

Однако она сразу поняла, что Яра проняло. Не то чтобы она надеялась на что-то, облачаясь в комплект перед сном. И уж точно не надеялась продемонстрировать его следующим утром — причем не только Яру, а еще и брату, который, судя по тону, его не одобрил, но…

Сима разлепила второй глаз и поняла, что Яр уже… сидит на кровати. И жадно на неё смотрит.

— Я оценил, — поведал он с готовностью. — Вот не поверишь — но оценил. Жаль, что у нас времени в обрез. Но пять минут все-таки есть…

И не успела Серафима охнуть, ахнуть или еще как-нибудь возмутиться — или согласиться — как Яр оказался уже сверху, придавив её к кровати.

— Ты… Славий…

— Он в курсе, что мы с тобой не чай пить будем…

Это было последнее, что сказал Яр. И последнее, что вообще услышала бы Сима. Пяти обещанных минут с лихвой хватило для того, чтобы она перестала осознавать себя как личность, еще весьма сонную, надо заметить; как обиженную — немногим более трех часов назад — женщину; как мучимую вполне обоснованными подозрениями невесту, которой предстоит вывести жениха на чистую воду.

— Что за… — едва слышно выдохнула Сима, когда Яр соизволил отпустить ее.

— Всего лишь немного вдохновения, помноженного на желание, — скромно отрапортовал маг, вставая с постели. — Собирайся. Мы тебя на дело отправляем. И да… халат накинь, что ли, а то…

Сима грозно нахмурилась, пытаясь одновременно дышать тише и выглядеть пристойно.

— Что за заклинание, умник?

— Заклинание? Какое заклинание? — Яр остановился около двери. — А, вспомнил. Выходи и все узнаешь. Только побыстрее, а то знаю я эти ваши женские штучки. Пока не намалюете поверх своего лица новое, которое почему-то считаете более привлекательным, вас на свет божий не выгонишь.

Сима презрительно хмыкнула, но отвечать сочла ниже своего достоинства. Яр вышел за дверь. Исключительно из чувства противоречия она медленно, с тщанием и придирчивостью, достойными королевы, принялась выбирать наряд, но в итоге остановилась на джинсах и свитере — оригинальный выбор для той, что мечтала поразить любимого мужчину в самое сердце.

Может, Серафима и потрудилась бы затянуть себя в строгий костюмчик, но слова Яра про «дело» её вразумили. «В следующий раз, — пообещала себе магиня, со вздохом убирая костюм в шкаф. — На сегодня с меня уже достаточно «восхищения». А то как бы дети не появились раньше времени от моих стараний».

Мужчины сидели на кухне и дули чай. Холодильник был распахнут настежь, с его дверцы свешивался одинокий луковый хвост, хлеб из хлебницы вываливался крупными кусками, а нож и разделочная доска почему-то обнаружились в шкафчике на верхней полке.

«Видимо, спасались бегством», — иронично подумала Сима.

Что Яр, что Славий, устроенного бардака не замечали — то ли умышленно, то ли вполне искренне. Серафима не стала им пенять — за столько лет совместной жизни с братом она поняла, что это бесполезно. Так же не стала она наводить порядок — опять же бесполезное занятие, пока они тут. Только собралась налить себе чаю, как Славий сказал:

— Куда? У нас времени в обрез.

— Но вы же…

— А что мы? — удивился Яр. — Мы тебя на задание отправим, а сами будем дальше чай пить. Ты слушай давай.

— Слушаю, — обреченно сказала Сима, ставя чашку обратно в шкаф, и говоря себе, что от отсутствия завтрака еще никто не умирал. — Внимательно.

— План таков. Мы тебя закинем в дом к той семье, у которой ребенка похитили. Ты возьмешь там любую детскую вещь и вернешься обратно.

— Пешком приду? Отличный план.

— Нечего язвить. Вот амулет, — фыркнул Славий и сунул в руку сестре кулончик на цепочке. — Одень, чтобы не потерять, Морковка.

— А зачем нужна вещь? Яр, ты телефон отследил, как обещал? Чем все закончилось? Почему ты не пришел? Ты Голубева отыскал? И сообщника его? — Вопросы из Серафимы вылетали со скоростью пулеметной очереди. — Чего примолк? Говори!

— Некогда, — отрезал Яр. — Нам вещь нужна.

— А сами никак? Маги, называется. Я вам зачем?

— Некогда, говорят тебе, — с досадой поддержал Яра Славий. — У нас дела.

— Ага. Чаи на кухне гонять — неотложные, важные дела. — Мужчины посмотрели на нее одинаково раздраженными взглядами. Сима вздохнула: — Боги с вами, но как я туда пойду? Они же меня заметят. Сейчас ранее утро. Может, лучше днем, когда по делам разбредутся?